Свобода слова – это один из инструментов гражданского общества, которым оно корректирует деятельность органов исполнительной власти, пресловутых «слуг народа». Однако в отсутствие такого сложного организма, как гражданское общество, свобода слова превращается в своего рода декорацию, ширму, за которую удобно прятаться нечистым на руку представителям профессии, наиболее обширно этой самой свободой пользующихся.
Речь идет о журналистике в целом, для которой свобода слова и распространения информации есть главный источник доходов, и отдельных журналистских коллективах, пользующихся этим фундаментальным правом как индульгенцией на свои нечистоплотные действия.
Эту картину можно периодически наблюдать в Казахстане, где НПО и иные общественные организации разрозненны и единого гражданского общества пока не представляют – так, мешанина из активистов и политиков, горлопанов и политиканов, причем вторых заметно больше, чем первых.
Журналистика преимущественно продуцирует или ретранслирует убогую пропагандистскую пастораль, и на этом фоне некоторые сплоченные коллективы опытных мастеров пера, не связанных обязательствами с властью или, что еще лучше, имеющие серьезную аппаратную поддержку, резко выделяются из общей серой массы. Поднимают темы, не охваченные гражданским сектором, публикуют материалы вразрез генеральной линии, привлекая измученных Естентаевой и Нуртасом читателей. И добро бы на этом останавливались. Однако вся эта впечатляющая и сравнительно искренняя журналистская деятельность – лишь антураж, за кулисами которого делается вполне серьезный даже по предпринимательским меркам бизнес.
В УК нет определения этой деятельности, но она знакома многим по обыденному названию – информационный рэкет. Видов этой грязной информационной деятельности несколько – от банального вымогательства до самой настоящей травли.
Самое интересное начинается, когда объект информационного рэкета – компания или человек, подвергшиеся нападению – дает отпор, обычно сводящийся к суду. Тогда включается операция «Свобода слова в опасности» и атакованный ранее объект сразу получает двести процентов прошлой порции. Причем общественное мнение, успешно проспавшее предыдущие этапы разворачивания информационной кампании, включается именно тогда, когда вляпавшиеся в судебный процесс журналисты и их коллеги из других редакций, действующие по принципу цеховой солидарности, начинают едва ли не из каждого утюга вещать о наступлении на свободу слова и попытке разорить «единственный честный» коллектив репортеров. Остатки репутации несчастного объекта информационной травли спускаются в унитаз в течение суток.
В самом общем виде обрисованная выше картина напоминает недавний громкий информационный скандал «Зейнулла Какимжанов против свободы слова». Свободу слова в нашем случае олицетворяют два «честных стойких» журналистских коллектива – сайтов «Ратель» и «Форбс».
Надо сказать, иногда жертвам информационного шантажа удается распространить сведения о своих обидчиках. Так, в 2011 году менеджер БТА-банка Мадина Коржумбаева пожаловалась на один примечательный коллектив:
«В газете «Время» с нашей стороны планировалось размещение материала на тему интервью президента Компании о необходимости оплачивать ипотечные кредиты. Сначала велись переговоры с отделом рекламы «Время» и нам была предложена адекватная цена по прайсу. Однако, после того как материал был выслан в редакцию, вопрос размещения материала был передан на рассмотрение главреду. И в итоге стоимость размещения выросла до 2 млн тенге. А далее в ходе переговоров нам вообще было отказано в размещении этой статьи. При этом через некоторое время в газете «Время» вышел материал с недостоверной информацией о Компании. Когда мы обратились с требованием разместить наш комментарий описанной ситуации, нам была выставлена цена в 2 млн. тенге.
Такие ситуации с газетой «Время» происходят часто. Пока наладить контакт с ними не получается…».
Хочется добавить, что коллектив «Времени», о котором говорила Коржумбаева, как раз и составляли люди, создавшие сайт «Ратель».
Для самого журналистского цеха информация о том, чем на самом деле промышляют «честные и неподкупные» основатели «Рателя» является секретом Полишинеля. Так что завершившийся судебный процесс по иску Зейнуллы Какимжанова к некоторым журналистам «Рателя» и «Форбса» вызвал весьма настороженное возмущение, крутившееся в основном вокруг суммы возмещения морального вреда, причиненного экс-чиновнику публикациями на упомянутых сайтах. Кстати говоря, для судебной экспертизы было предоставлено аж три десятка статей с негативным упоминанием фамилии Какимжанова!
Напомним, что редакция сайта «Накануне» была наказана БТА-банком за гораздо меньшее количество публикаций, причем возмещением морального вреда не ограничилось кругленькой суммой штрафа – руководитель сайта попала в тюрьму по уголовному обвинению.
Словом, если и возмутились коллеги наказанных журналистов, то лишь суммой иска. При этом ощущение, что в дело никто не вник, даже на уровне решения суда, сквозило буквально из каждого посвященного процессу комментария.
Ну а предыстория этого судебного процесса, который вытек из чисто хозяйственного спора, никого и вовсе не заинтересовала.
А все началось с внутреннего конфликта в компании «Автодорсервис» между мажоритарным и миноритарным учредителями. 51% компании принадлежит Ильхалиду Какимжанову, 49% — Виталию Процентову.
Виталий Процентов, помимо доли в компании, являлся также генеральным директором, то есть, обладая меньшей долей участия, фактически он распоряжался делами ТОО. Держатель более крупного пакета, тем самым, мягко отстранялся от реального управления компанией, зачастую узнавая о заключенных договорах и иных соглашениях постфактум.
Об этом можно судить, например, изучая протоколы собраний учредителей фирмы «Автодорсервис», когда представитель мажоритарного учредителя буквально уговаривает миноритария проголосовать за изменения в Устав, которые обязывали бы его же как генерального директора предприятия хотя бы за два дня до заключения сделки предоставлять всю необходимую документацию.
Конфликт возник из-за очередной подобной сделки, состоявшейся в обход Ильхалида Какимжанова. И поскольку предложение зафиксировать в Уставе необходимость организации какого-то коллегиального руководства компанией было заблокировано Процентовым, назрела необходимость сместить его хотя бы с поста генерального директора фирмы. Поскольку сложившаяся ситуация стала угрожать уже самой компании как юридическому лицу. Причем доля в компании за Процентовым сохранилась и поныне, так что о рейдерском захвате фирмы не могло идти и речи. Тем не менее, первые публикации, посвященные «Автодорсервису», именно о рейдерском захвате и вещали.
Обратившись в суд, Зейнулле Какимжанову удалось признать незаконным пункт в уставе компании, регламентирующим необходимость иметь не менее 2/3 голосов в пользу того или иного решения. Дело в том, что при наличии двух учредителей никаких двух третей голосов набраться не может в принципе, таким образом свое право как учредителя с большей долей участия Ильхалид Какимжанов реализовать не сможет, не убедив Виталия Процентова. Ну а тому смещать самого себя с поста руководителя компании не хотелось категорически.
Межрайонный экономический суд Алматы своим решением отменил это требование устава, признав его неисполнимым, что позволило учредителю с большей долей участия сменить Процентова на посту генерального директора компании. Его доля участия осталась неизменной и неприкосновенной.
Тем не менее, с подачи Виталия Процентова начинается информационная травля Зейнуллы Какимжанова, первой «ласточкой» которой стало навязывание обществу мнения о рейдерских замашках экс-чиновника. Так внутренний хозяйственный спор перетек в публичную сферу и впоследствии вылился в судебный процесс уже против журналистов, поддержавших определенную сторону в споре двух учредителей. И теперь у нас опять – свобода слова в опасности!
Причем тиражируя этот лозунг и возмущаясь действиями экс-чиновника, «душащего прессу», сотрудники «Рателя» и «Форбса» как-то неловко умалчивают, что вместе с ними решением суда наказан и инициатор информационной травли Какимжанова – Виталий Процентов. Вообще же решение суда, если знать предысторию вопроса, о которой рассказано выше, кажется вполне логичным – из тридцати рассмотренных в ходе процесса публикаций больше двадцати содержат недостоверную информацию и потому должны быть публично опровергнуты. Исковые претензии получили не организации, на которые зарегистрированы проходившие по процессу интернет-издания, а конкретные исполнители и заказчики информационной травли. Причем в журналистской среде поговаривают, что коллег наказали именно на ту сумму, которую они получили за исполнение заказа.
Так что, в опасности в данном случае оказалась не свобода слова, а кошельки тех, кто не умеет ответственно этой свободой пользоваться.