ОБОЛВАНЕННЫЕ

О ПЕРВОЙ СТРАНЕ, УНИЧТОЖЕННОЙ ТЕЛЕВИЗОРОМ

Наша землячка Диляра Тасбулатова – известный российский кинокритик и писатель. Сборники баек Диляры – безусловное явление в мире современной русской литературы.

Кроме этого наша героиня отличается крайне оппозиционными политике Кремля взглядами и неудивительно, что ее аккаунт в соцсети Фэйсбук – место, где ломаются копья и трещат щиты.

Наша беседа состоялась больше года назад, но интервью выходит по ряду причин только сейчас. С тех пор, как можно убедиться, ничегошеньки не изменилось.
– Диляра, каковы реальные масштабы российской пропаганды в местных СМИ и можно ли как-то определить степень зомбированности российского населения?
– Реального положения вещей никто не знает. 86% поддержки населением политики Кремля – цифры, полученные путем якобы репрезентативной выборки.

Когда опрашивают, скажем, тысячу человек и по ним высчитывают процент. Я не социолог, и не знаю, насколько точны технологии подсчета. По моим бытовым наблюдениям не все так радужно: люди настроены по-разному. Я бы не сказала, что все кричат «Ура!» и «Вперед!», хотя телевизионная пропаганда – очень мощный инструмент. Есть же такая острота: «Россия – это первая страна, уничтоженная телевизором».

На это «уничтожение» государство бросает огромные, многомиллиардные средства. И это притом, что в России во многих больницах нет бинтов и еще в конце 90-х там кипятили шприцы. Что, как известно, привело к трагедии, когда 250 детей были заражены СПИДом из-за плохо прокипяченных шприцов.

При этом полтора миллиарда рублей Кремль отдает Прилепину, Пореченкову и Охлобыстину, чтобы они делали еще один пропагандистский канал.
За десять лет Маргарите Симоньян (которая не ассоциирует себя с армянами, напрямую отказываясь от своей национальности, что тоже много о ней говорит) было отдано порядка десяти миллиардов рублей. У меня есть подозрение, что Ким Чен Ын, которому мы стали активно подражать, тоже тратит большие средства на пропаганду образа жизни северных корейцев, при этом за последние годы 200 тыс. человек в Северной Корее умерли с голоду. Любой тоталитарный строй может тратить до трети государственного бюджета на пропаганду, ибо ему нужна поддержка электората. В России электорат, конечно, до ужаса оболванен. За его же деньги его же обманывают и убаюкивают. И, по сути, уничтожают: все происходящее иначе как геноцидом не назовешь.

– Как изменилась ситуация со времени оккупации Крыма и последующей войны с Украиной?
– Ситуация значительно ухудшилась, но тенденция уже давно прослеживается. Скажем, что касается культуры, без которой любое сообщество превращается в подобие животных: с культурой обращаются бесцеремонно, как с крепостной девкой. Например, изгнание из старинных особнячков научных Институтов – Института философии (что произошло буквально на днях), Института теории и истории кино, который существовал с 30-х годов прошлого века, Инстиута Искусствознания и пр.

Сегодня позвонила подруга, работающая в старинном журнале «Москва», в котором в 1965 году был впервые опубликован роман «Мастер и Маргарита». (Помню, мы во ВГИКе без конца бегали в библиотеку, все время перерегистрируя номер журнала, передавая друг другу уже сильно затрепанный экземпляр). Так вот, журнал «Москва», журнал с предысторией, выселяют из дома на Арбате, потому что это лакомый кусок.

Там уже давно хотят гей-клуб создать. Очень смешно. Далее: было закрыто 50% библиотек по стране. То есть, культуру давно поджимают, отодвигают, изгоняют. Выгнали с работы профессора Зубова, историка. Вынудили уйти с поста директора Музея кино Наума Клеймана, специалиста по Эйзенштейну, киноведа и интеллектуал, признанного во всем мире.

И так – везде, всюду, куда ни кинь. Музеям отказывают в охране: следовательно, музеи будут разграблены…
Да я могу об этом еще два часа говорить: называю только самые показательные примеры, вопиющие. И повсюду учреждения культуры возглавляют полуграмотные «большевики», связанные с партией власти: прямо как в тридцатых годах.
За 25 лет, с момента перестройки, как бы Ельцина ни ругали, появилось много талантливых людей. Я ведь помню, когда еще жила в Алма-Ате, появился журнал «Столица» Андрея Мальгина. Там были такие имена как Алексей Ерохин, Алла Боссарт, – выдающиеся перья, блестящие журналисты, которые сидели до поры до времени тихо, поскольку не могли писать в советских условиях. Ну а с перестройкой, как это было и в шестидесятых, во время оттепели, словно плотину прорвало.

Появилось целое поколение свободных людей – писателей, журналистов, театральных режиссеров, чему способствовал и рынок: если Довлатов зависел от централизованного книгоиздания, то уже Пелевин мог печататься в частных издательствах, коммерческих. И сегодня весь этот огромный потенциал сжимается. Посмотрите сегодня – кто пишет о кино, литературе? Посмотрите газету «Культура» – она смехотворна, какой-то черносотенный листок. Талантливые люди остаются без работы. Многие уехали – тот же Пелевин давно живет в Германии.
Например, той же Маргарите Симоньян отдали на растерзание радиостанцию «Голос России», всемирное интернациональное радио, вещавшее на 130 языках. Теперь его закрыли. Закрыли редакцию, где моя все та же моя подруга, Ольга Тараненко, делала для индусов программу «История русского рассказа». Там сидели переводчики, которые переводили контент на урду, хинди, да на все языки мира, то есть представляли российскую культуру в 130 странах! Теперь российская культура будет представлена только пропагандистски, как делает Симоньян на своем Russia today. И наступление и уничтожение идет на всех фронтах.

– Насколько глубок раскол в среде культурной и творческой элиты в стране?
– Раскол огромный. И я лично это как трагедию ощущаю. Эта часть общества очень сильно раскололась. Люди перессорились между собой, и за время конфликта с Украиной мы увидели истинное, извините, лицо некоторых представителей так называемой творческой интеллигенции. Лунгин, Прилепин (этот просто откровенный национал-большевик, на службе у ФСБ), все эти певцы и прочие деятели культуры, которые сейчас несут ахинею, чтобы защитить свои преференции. Стоит знаменитому писателю выступить в защиту политики Кремля – уже на следующий день ему выдают премию. И немалую. Присягая власти, они пишут откровенную чушь, ибо эта чушь щедро оплачивается. Потому что тоталитарные страны, к чему сейчас Россия уже склоняется, распоряжаются средствами централизованно, – так сказать, из одного кармана. Нелишне напомнить, что это деньги налогоплательщиков: средства, украденные у неимущих, пенсионеров, детей, инвалидов. Ну а если будешь говорить обо всем честно и открыто – попадешь под запрет на профессию: не сможешь снимать кино, издаваться и т.д. Это старая, давно апробированная сталинская система.

– Насколько серьезны масштабы репрессий в отношении инакомыслящих?

– Пока нет репрессий с применением физического воздействия, если не считать силовой захват украинского подданного Олега Сенцова сотоварищи. К ним как раз применялись пытки. Не знаю, что будет дальше. Но вот, знаете, вспоминается мне история. Когда вышла книга Олжаса Сулейменова «Аз и Я», академик Лихачев, который был, я бы сказала, «приватизированным властью интеллигентом», обвинил его в искажении истории. Бедный Кунаев (в котором, наверное, тоже ничего хорошего не было, человек системы: тем не менее в этом случае он сочувствовал Олжасу, ибо на кону стоял вопрос «национализма», серьезное обвинение в те времена) вынужден был вызвать Олжаса и по-отечески ему посоветовать: «Ты же понимаешь, что может быть? Тебя не тронут, не посадят, но о тебе забудут. Будет запрет на профессию. Повинись, покайся». Ему пришлось это сделать, и я его не виню – ему действительно могли жизнь сломать.
Ну как в России нам всем сейчас: не дают писать, снимать, публиковаться…
Подобное было после вторжения наших войск в Прагу в 1968 году. Целое поколение чехов лишилось работы, многие покончили с собой, многие эмигрировали. То есть, людей попросту лишают источников дохода – так Сталин поступил с Булгаковым. Пока дело не доходит до открытой травли, потому что, как я вижу, у Кремля нет настоящих «перьев», чтобы травить человека профессионально. Многие, правда, переживают, когда про них пишут гадости, когда появляются гнусные публикации, когда на Арбате вывешивали позорные транспаранты с фотографиями «пятой колонны» – врагов народа…Все возвращается на круги своя.
С другой стороны, Россия очень странная страна. Она все время в состоянии полураспада: здесь ничего не могут доделать до конца. И еще, конечно, деньги: слабость нынешней российской власти в том, что она очень любит деньги. Слишком любит. До такой степени, что все время на них отвлекается: начнет было травить интеллигенцию, а потом все время отвлекается. Смешно. В общем, у власти вроде как и нет стратегической программы по уничтожению интеллигенции, хотя постепенно она все же уничтожается. Без программы, плана и прочего.

– Насколько российское общество заражено национализмом?

– На себе я подобное испытывала не раз – меня могли оскорбить и т.д. Но раньше подобного можно было ожидать со стороны так называемого быдла (хотя я не люблю этого слова), маргиналов. Сегодня, при равнодушном характере русского человека, телевидение так подогревает подобные настроения, что у меня бывали конфликты и с близкими знакомыми, которые мне говорили: «Не нравится – уезжай». То есть в голове русского интеллигента нет даже мысли о том, что Россия – многонациональная страна. Сегодня могут сказать подобное как в грубой, так и в интеллигентной форме. Думаю, в дальнейшем подобное будет принимать все более оскорбительные формы.
Каков же, так сказать, вывод из нашей грустной беседы?

Прямо по Салтыкову-Щедрину: «Заговорили о патриотизме. Видать, проворовались». Чтобы прикрыть все свои делишки, власть придумывает «национальные идеи», которые не покоятся ни на чем абсолютно. Фундаментом для национальной идеи должно стать возрождение страны, вхождение ее в международную экономику. В мировой истеблишмент. Это и помощь науке, молодым ученым, серьезные образовательные программы, культурные инициативы и пр. А не это смехотворное шапкозакидательство.
И вот еще что – касаемо интеллигенции, Если раньше ее заставляли мимикрировать, чуть ли вопрос выживания был, сегодня она сама на это готова. И это, пожалуй, самое омерзительное.
– Картина не очень веселая. В Казахстан не хотите вернуться?
– Нет, ибо никаких иллюзий относительно Казахстана, за который я сильно переживаю, у меня тоже нет. Думаю, что в Казахстане то же самое, что здесь, только без казенного пошлого национализма и фальшивого оптимизма. Но все равно идет тихое разворовывание страны. Казахстан – это Россия пять лет назад. Я же понимаю, что только в Алма-Ате и Астане все более или менее, но за 100 км от столицы люди выживают с огромным трудом.
Беседовал Игорь Хен

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *